После окончания института, я приехала в сельскую малокомплектную школу учителем математики и физики. Учеников там всего около сорока во всей школе. Меня поселили к бабе Маше, которая проработала в этой школе уборщицей, а теперь была на пенсии и сдавала половину дома молодым учителям. Узнав, что я веду активный образ жизни, баба Маша сразу же повела меня в сарай и показала весь спортивный инвентарь, оставшийся от постояльцев. Больше всего меня поразил новенький горный велосипед. Я тут же занялась великом, подкачала его, смазала и в тот же вечер объехала все окрестности. Я остановилась на пригорке, с которого открывался восхитительный вид на всю деревню. Вдруг со стороны леса прямо на меня выскочил всадник на черном коне. Конь взвился на дыбы, едва не скинув всадника.
— Простите! Он еще совсем молодой, необъезженный, горячий… — Гамлет! — укорил его хозяин. — Простите еще раз! — он очаровательно улыбнулся и пришпорил Гамлета.
Дома я рассказала об этой встрече бабе Маше:
— А-а-а! — махнула она рукой. Это Митька, будет твоим учеником. — Никогда в нашем селе не жили цыгане, а потом приехала Рубина с трехлетним мальчиком Митькой, с племянником. Митя — один из лучших учеников в нашей школе. В пятом классе, классный руководитель заметила его талант к стихотворству и убедила его развивать. Он оставался после уроков, приходил к ней в класс и показывал свое творчество. Благодаря ей он стал участвовать в различных творческих конкурсах и часто побеждал.
Тетя Рубина купила ко дню рождения Мити маленького жеребенка. Как истинный рифмоплет Митя назвал его Гамлетом. Митя рос и превращался в юношу, а Гамлет благодаря его заботе становился красивым статным конем с норовистым характером. Он очень строптив и ревнив, никого не потерпит рядом с хозяином.
А первого сентября, на школьной линейке я увидала его. Он стоял высокий, стройный, в белоснежной рубашке и алой ленте через плечо — выпускной класс. О, Боже! Этот цыганский магнетический взгляд!
…Я не помню, как прошел этот первый школьный день, я постоянно теряла сознание, видя перед собой его черные завораживающие глаза на красивом смуглом лице. На следующий день я провела целых три урока…
Митя совсем не вписывался в мои представления о цыганах: он был элегантен, чистоплотен, до скрипа выглаженные рубашки, благоухающие хорошим парфюмом, до блеска начищенная обувь. Все девчонки были влюблены в него и его не смущали их откровенные заигрывания.
Я продолжала кататься на велосипеде по окрестностям после уроков. Однажды ко мне подошла учительница по литературе:
— Сегодня в столовой я вдруг увидела, как смотрит на тебя Митя!
Я чуть не подавилась печеньем. Моя спина стала мокрой, Марина Витальевна осторожно коснулась моей руки:
— Не бойся, это останется между нами! — Между вами пробежала искра, ведь так? — Это нормально, это молодость. Так и должно быть!
Мы стояли на разных социальных ступенях и будущего у нас никакого… Но мы ничего не могли поделать со своими чувствами. Да и разница в пять лет — это много для женщины!
Баба Маша недавно мне рассказала, что Рубина, тетя Мити, видя, как он стремительно мужал, начала подыскивать ему невесту по своим каналам среди цыганок. Она с самого детства втолковывала ему, что если он женится не на цыганке, то уже перестанет быть им.
Эта новость меня просто убила, я пришла на урок в 11 класс с таким видом, словно потеряла близкого человека. Кое-как проведя занятие, это был последний урок, я юркнула в учительскую. Потом пошла к выходу, вдруг из раздевалки шагнул человек и преградил мне дорогу:
— Что случилось? — тревожным шепотом спросил он.
— Боже мой! Митя! — взмолилась я. — Только не здесь!
— Хорошо! — спокойно сказал он. Встретимся в 9 вечера у входа школьного сада!
…Я не знала, как мне вести себя с ним, ведь он был мой ученик! Пару секунд мы молча смотрели друг на друга, потом он коснулся губами моей щеки.
— Митя! — нам же нельзя! — Пойми, мы погубим друг друга.
Мы прогуляли всю ночь, всю ночь проговорили о нашем непростом положении. С той ночи началась наша с Митей двойная жизнь. Никто не догадывался о наших отношениях. И только Гамлет, с момента нашей дружбы с Митей, стал неуправляем! Гамлет, словно ревнивая жена, не подпускал Митю к себе, иногда в бешеном припадке травмируя и себя и его.
Встречаться с Митей нам стало опасно. Иногда я находила в своем рабочем столе рисунки кошечки, в мордочке которой угадывались черты моего лица.
Однажды Митя затащил меня в подсобку и стал осыпать мои щеки и шею жаркими поцелуями.
— Тебе надо уехать! — Срочно!
Я мучительно искала причину, по которой могла уйти из школы. Я положила на стол директору заявление об увольнении, сказав, что заболела мама.
— Если передумаете, возвращайтесь! — вздохнул директор.
…Я вышла от бабы Маши глубоко за полночь и столкнулась с Рубиной. Сорокалетняя цыганка уставилась на меня уничтожающим взглядом. Затем она стала произносить какие-то непонятные слова, словно проклятия.
— Говорите по-русски, — сказала я, преодолевая ужас. — Погадать что ли хотите?
— Да я тебе уже все нагадала! — Жди!
Рубина повернулась и скрылась в темноте. Я очутилась дома, в своей комнате, услышала слабый стук в окно и увидела на стекле ладонь Мити. Я вышла, взяла Митю за руку. Но вдруг мы услышали приближающийся конский галоп и прямо перед нами взвился на дыбы Гамлет, на его спине сидела Рубина. Она молча подняла руку, в которой змейкой мелькнул кнут и опустила в мою сторону. Но реакция Мити была молниеносной, он принял на себя удар, отчего Рубина взвыла, а Гамлет снова взвился на дыбы, пытаясь скинуть всадницу. Но Рубина полоснула его кнутом по холеным бокам. И снова Митя закрыл меня от ее удара своим телом. Кнут снова свистнул над нашими головами, но Митя поймал его крепкой рукой и изо всех сил дернул на себя. Рубина слетела с коня, но тут же вскочила снова. Через мгновение все стихло.
— Ну вот и все! — сказал любимый.
На следующий день я уехала к родителям, а Рубина и Гамлет пропали. Всем в деревне Митя сказал, что Рубина подалась к родственникам в Молдавию.
Целый год мы продолжали встречаться тайно и всегда на нейтральной территории. А потом Митя поступил на заочное отделение, ведь ему надо работать и содержать семью: я тогда была уже беременна нашим первенцем.
Теперь у нас хороший дом, небольшой бизнес и подрастают четверо сыновей. Но Митя, неисправимый оптимист, он верит, что у нас обязательно будет дочка.
— Очень хочу еще одну маленькую кошечку с голубыми глазами! — не устает повторять он.
— Так наворожи! Ты же можешь! Иначе какой же ты цыган? — шучу я в ответ.
